Однажды Человек с Луны посмотрел вниз на Землю — ему, конечно, и раньше случалось смотреть на Землю — и увидел большущего пса, который с громким лаем гнался за маленькой кошкой.
— Вот негодник! — сказал Человек на Луне. — Кто бы это? Похоже вроде на Бульку с Хайстрит. Ну да! Так и есть, Булька! Ну погоди, я отучу тебя гоняться за кошками!
И вот поздно ночью, когда Луна светила над Африкой, Человек с Луны опять посмотрел на Землю, желая непременно повидать одного своего старого друга по имени мистер Крококот.
читать дальшеОдна половина у мистера Крококота была котом, а другая — крокодилом. Он был единственным в своем роде Крококотом и жил очень уедененно в небольшой пещере посредине Африки и ни с кем никогда не виделся.
— А тебе тут не скучно? — спросил его Человек с Луны.
— Нисколечко! — ответил мистер Крококот.
— А я думая, как раз наоборот, — сказал Человек с Луны. — Ведь тебе даже некого поцеловать на ночь и сказать «спокойной ночи».
— Ха! Вот несообразительный! — сказал мистер Крококот. — Я единственное существо на свете, которому всегда есть кому сказать «спокойной ночи». Смотри!
С этими словами мистер Крококот свернулся кольцом, и половинка крокодил поцеловала половинку кота.
— Да-а! — сказал Человек с Луны. — Выходит, у крококотов есть свои преимущества.
— Конечно! — согласился мистер Крококот. — Но и свои неприятности тоже.
— Какие же? — удивился Человек с Луны.
— Видишь ли, — сказал мистер Крококот, — я никогда не могу идти только вперед, какая-нибудь моя половина всегда пятится назад. Поэтому я иногда не могу понять, иду я вперед или пячусь назад.
— Да, это неудобно, — согласился Человек с Луны. — Между прочим, не мог бы ты помочь мне? Есть тут один негодный пес, Булькой его зовут, живет он в Англии и вечно гоняется за кошками. Вот бы тебе попасть туда как-нибудь ночью. Ты бы показался ему сначала кошкой, а когда он погнался бы за тобой, ты бы напугал его крокодиловой пастью. Может, это навсегда отбило бы у него охоту гоняться за кошками.
— Согласен! — сказал мистер Крококот. — Сделаем!
Когда он добрался до Англии, Луна ярко освещала соседский двор за домом Бульки. Мистер Крококот лег под тенистое дерево, спрятал свою крокодиловую половинку и выставил на лунный свет только кошачью.
Как только Булька заметил кошку — ему показалось, что это настоящая кошка, — он залаял, перемахнул через забор и бросился на нее. Но вместо кошки его встретил крокодил, да еще ух какой страшный!
Бедный Булька без оглядки помчался домой и перевел дух только в своей корзине на кухне.
— Нет уж, дудки! Больше я за кошками не гоняюсь! — решил он.
Ну и посмеялись же над ним Человек с Луны и его друг мистер Крококот!
Делаем у себя в дневе запись, потом пять раз нажимаем кнопку "Случайный дневник". Названия дневников вписываем в следующие графы:
1. Про меня - Чего ради... 2. Про жизнь - Сколько стоит тишина за твоим забралом? 3. Про любовь - Хроника будней 4. Про дневник - Чашка чая 5. Про будущее - записки плагиатора
Сейчас наступает самое приятное время в плане обувного комфорта. Время доставать осенние легкие ботинки и сапожки и носить их. Обожаю тратить время на то, чтобы убирать летнюю обувь, от которой у меня почему-то постоянно устают ноги ( хоть она и легкая ) и доставать осеннюю, в которой я могу носиться часами хоть в городе, хоть за городом, и ничего моим ногам не будет. А уж серые сапожки с красной подошвой... дождаться не могу, когда одену
Лев и змея Бронза, высота 53 см, длина 70 см. Парк Тюильри, Париж.
О немФранцузскии художник-романтик Антуан Луи Бари известен не только как скульптор, но и как живописец, рисовальщик. Его наставником в живописи был А. Гро (1771 - 1835). Однако в какой бы области искусства ни работал Бари, его всегда увлекала тема природы: ее изменения, динамичные преобразования, борьба стихий, "драма жизни", в которой значительное место занимали животные. Неслучайно поэтому Бари более всего известен как анималист. Звери в произведениях мастера - это не символические персонажи назидательных историй или аллегорических композиций. В их художественном решении заключены могучая сила, бурный порыв, страстность, за которыми стоят реальное понимание натуры, эстетическое осмысление красоты естественного движения, проявления реальных инстинктов. Как правило, Бари в своих пластических композициях изображал зверя в минуты борьбы, во время охоты. Такова и драматически напряженная, мощная по своей динамике композиция "Лев и змея" - одна из самых известных работ Бари, которая по своей трактовке сродни знаменитым изображениям львов Э. Делакруа. Другие известные произведения: "Тигр, разрывающий крокодила". 1831. Бронза. Лувр, Париж; Лев на цоколе Июльской колонны в Париже. 1936.
Вы не поверите, но Александр Николаевич Бенуа, человек светский и учёный, когда шла речь о современном ему, как он говорил, «памятном деле», в выражениях не стеснялся. Памятники Н. Пржевальскому и М. Глинке прямо называл «позорным паскудством». И не где-нибудь в кулуарах, а прямо на страницах респектабельной «Речи». читать дальшеА вот маститый Владимир Маковский с А. Бенуа никак не соглашался: «Возьмем, в виде примера, баховского М. Глинку. Памятник не блещет творчеством, фантазией, но всё же по крайней мере это приличный памятник». Как-то даже поставил великого критика на место: всё-таки памятниковоздвигание (словцо В. Розанова) дело приличное, браниться негоже. Правда, и сам не удержался: так ему не глянулся Александр Третий, изваянный Паоло Трубецким, что и конь под ним показался ему «скорее свиньёй, чем конём». В заочном споре двух деятелей искусства я — на стороне животных. Конь под императором мифологически мощен, и надо быть упёртым академистом, чтобы этого не заметить. Но и А. Бенуа слишком уж горяч. Конечно, памятник Н. Пржевальскому, несмотря на целых трёх авторов (идея — генерала А. Бильдерлинга, скульптурная часть выполнена по модели И. Шрёдера, постамент — Р. Рунеберга), мягко говоря, чуть-чуть грешит дилетантизмом. Но не приметить верблюда! Ведь он, как-то особенно уютно примостившийся у постамента, просто чудо как хорош. Я его с детства люблю, а выше глаза стараюсь не поднимать. В отличие от многих горожан, предающихся противоестественной страсти выискивать в лице бравого генерала, исследователя Центральной Азии, некие сталинские черты. Так что и А. Бенуа дал маху: верблюд ни при чём, просто подвернулся под горячую руку. Вообще же Александр Николаевич, похоже, почувствовал какую-то свою вину перед верблюдом, и в статье «Памяти Обера» прямо написал, что нужно чаще ставить в городской среде анималистическую скульптуру. Для исправления нравов и для воспитания — детей и простого народа. Не послушались: детей и простой народ на всём почти протяжении прошедшего века воспитывали на неодушёвленных предметах — памятниках пальто и кепкам, гимнастёркам и сапогам, пиджакам и френчам. Не до животных: разве что две-три собаки Павлова удостоилисьизваяния — академик И. Павлов настоял, совесть, видать, замучила. Вообще же последняя грамотно исполненная скульптура животного принадлежит Матвею Манизеру. Это — конь, фрагмент ещё довоенного многофигурного памятника В. Чапаеву на Тихорецком проспекте. Важнейшая его часть — без коня вся композиция развалилась бы. Ещё чего — Чапаев да без коня! Так что если вы хотите понять, что такое грамотно вылепленный конь, не надо беспокоить К.Б. Растрелли, П. Клодта или того же П. Трубецкого. Достаточно и скромного по возможностям официального сталинского скульптора М. Манизера. Сравните манизеровского коня с конём коллективного автора памятника Александру Невскому. Почувствуйте разницу! Да, деградация культуры скульптурного изображения животных сегодня зашла слишком далеко. До этого жалкого коня, до высыпавших на улицы дурно слепленных и плохо отлитых кошек и собачек. Да и откуда ей быть, этой культуре — шутка ли, столько лет затирали памятниками сапогам да пиджакам... Однако не будем ругаться подобно А. Бенуа. А то проглядим какого-нибудь нового хорошего верблюда, который уже вышел из чьей-нибудь скульптурной мастерской...
Робин: - Мэриан, почему ты каждый день бегаешь в парикмахерскую? То красишься, то укладку делаешь, то завивку... Я всё понимаю, но каждый день зачем? Мэриан: - Ой, знаешь, мне все вокруг постоянно говорят :"Мэриан, у тебя с головой не в порядке." А я в зеркало как гляну - и правда не в порядке....
читать дальше- Лукас, поднимись ко мне, - раздался по селектору напряженный голос Гарри Пирса. Норт с тяжелым вздохом выключил компьютер, встал, и провожаемый взглядами коллег, сидевших с ним в одной комнате, пошел к начальству. - Почему все время я? – раздраженно думал он, шагая по коридору к лифту. – У нас работают две с лишним тысячи человек… Почему Гарри хочет, чтобы всеми проблемами занимался я?.. Ну еще Роуз и пара тройка других ребят. А остальные будут просто ходить на работу и получать зарплату?.. – Лукас чувствовал, что завелся не на шутку, но сейчас его это не заботило. – Поувольнять их всех тогда надо… а мы и вшестером справимся… только пусть наконец зарплату повысят… Сейчас я все выскажу Гарри… Лукас рывком открыл дверь и двумя шагами преодолел пространство до стола шефа. Раздраженно навис над ним. - Ну, что ты на сей раз приготовил для меня, Гарри? Скажи… – тон его не предвещал ничего хорошего. Пирс поморщился. - Сядь, Лукас, сейчас придет Роуз, и я вам все расскажу… - Опять – я и Роуз?.. Гарри, а у тебя вообще-то громадный коллектив под твоим начальством… ты что, кроме нас, никого не помнишь по имени? - Вот именно, - решил отшутиться Гарри. – И поэтому только вас и вызываю… - Ты не только этого не помнишь, - не принял шутливого тона Лукас. – Ты не помнишь, когда у нас с Роуз был последний раз выходной… не говоря уже об отпуске… - Ты перестал быть послушным мальчиком, Лукас, - вздохнул Пирс. - Может быть поэтому ты меня и дергаешь постоянно… - Привет, - рядом неслышно оказалась Роуз. – Извини, Гарри, я случайно слышала ваш разговор… и тоже хочу внести свою лепту… если у тебя для нас сейчас есть задание, то давай договоримся – это будет последнее задание, а потом мы с Лукасом уходим в отпуск… - А ты вспоминаешь, как зовут других твоих сотрудников… - ехидно добавил Норт. - Спелись… - вздохнул Гарри. Он внимательно посмотрел на обоих и вдруг улыбнулся: - Я, кажется, перестал замечать то, что происходит у меня под самым носом… Пирсу стало грустно. Он и сам уже давно был неравнодушен к Роуз, но она ничем не выдавала то, что замечала это, и Гарри тоже не делал никаких попыток изменить их отношения. Он уже привык к одиночеству. Последнее время он даже начал думать, что ей вообще никто не нужен. Но после восьмилетнего отсутствия появился Лукас и не прошло и года, как у этой парочки завязались тесные отношения. А теперь им, видите ли, отпуск потребовался…Ладно, он даст им отпуск. В конце концов Норт заслужил хоть немного личного счастья. А он сам как-нибудь проживет… как жил все это время… Отогнав неуместные для начальника контрразведки во время совещания мысли, Гарри сосредоточился и стал рассказывать: - Вчера наконец-то в наших руках оказался исламский террорист Мохаммад… - Это была уже давно навязшая в зубах всех силовых структур мира фамилия. – Он, как выяснилось, поддерживал близкие отношения с владельцем сталепрокатной компании, Лангфортом… - Ты уверен, Гарри? – задумчиво спросил Норт. – Если это так, то они хорошо конспирировались… у нас нет никакой информации по этому поводу… - Или они хорошо конспирировались, или вы плохо работали… - отрезал Пирс. - Мы или аналитическая служба? – сердито уточнил Лукас. - Не привязывайся к словам и слушай… Я хочу, чтобы вы сейчас с Роуз проверили эту информацию… Это люди такого уровня, что любая ошибка может стоить нам всем не только места, но и жизни… Роуз покачала головой. - Погоди, Гарри, я склонна согласиться с Лукасом… Лангфорт мне всегда казался порядочным человеком… - А мне всегда казалось, - рассердился Пирс. – Что вы всегда работали в контрразведке, а не в отделе кадров провинциального банка… - Ладно, Гарри… мы это сделаем… - пообещал Норт, вставая. – Но помни, что ты обещал… - Надеюсь, вы не забудете про меня… - ворчливо отозвался Пирс и хотел уже переключиться на текущие дела, как зазвонил телефон. - Что?... – вырвалось у него после первых же слов звонившего. Он жестом приказал Норту и Роуз задержаться. – А почему это становится известно только сейчас?.. Не говорил?.. А почему он должен говорить об этом?... Ладно, мы рассмотрим вопрос о вашем соответствии должности… рапорт на мое имя… и подробности, сейчас… Дослушав до конца, Гарри бросил трубку и повернулся к друзьям. - Полчаса назад вышел на связь Лангфорт и сообщил, что ему позвонил неизвестный и с жутким арабским акцентом потребовал, чтобы он сделал все, чтобы освободить этого Мохаммада… в противном случае взорвут его картинную галерею, а там сотни уникальных произведений искусства… Этот человек сообщил, что галерея уже заминирована… и если до вечера никаких результатов не будет, то они приведут свою угрозу в исполнение… Лукас помрачнел. Конечно, проще всего отправить туда взрывотехников, вывести всех из здания и предоставить им решать эту проблему. А если за зданием наблюдают? И если это не блеф? Тогда все взлетит на воздух раньше, чем они приступят к своей работе… А если Пирс прав и все это происки самого Лангфорта?.. - Вот-вот… - поддержала его Роуз, которая думала о том же самом. – Наверно, лучше сходить туда и сориентироваться по обстановке… Гарри останется на связи… - Сейчас три часа дня… Как минимум часа четыре у вас есть, - Пирс выжидающе смотрел на них. – И потом, Лукас, ты едва ли не единственный из всей нашей службы, кто разбирается в живописи… я в курсе, что когда-то ты хотел стать художником, и что ты выполняешь прекрасные рисунки… вот и отправляйся…
Лангфорт встретил их сам на пороге своей галереи, располагавшейся в здании, выстроенном в Георгианском стиле, в уютном уголке Ричмонда. Он был сильно встревожен и смотрел на своих гостей, как на спасителей. - Мистер Норт, мисс Майерс, прошу вас. Они поднялись по ступенькам и оказались в полутемном холле, откуда вели несколько дверей. - Сделайте хоть что-нибудь, - заламывал руки промышленник. – Я просто не смогу… у меня совесть не позволит ходатайствовать за этого подонка… - А почему он решил, что именно вы должны это сделать? – вкрадчиво спросила Роуз. - Не знаю, клянусь, не знаю… Вы же видите, что он угрожает… значит он не уверен, что я это сделаю… Мисс Майерс, я говорю вам, что я не имею никакого отношения к делам этого… - у Лангфорта вырвалось ругательство. - Хорошо, - кивнул Лукас. – Кто к вам заходил в последние сутки?.. Мохаммада задержали вчера, раньше он и сам не знал, что его посадят в тюрьму. Значит, если здесь что-то и произошло, то только со вчерашнего вечера… - Здесь был ночной сторож… но он не ходит дальше своей комнатушки… там все закрывается и опечатывается на ночь… все ключи тоже под печатью и сигнализацией…все на месте было сегодня утром, печати не повреждены. Я сам проверяю. - То есть толпы посетителей к вам не ходят? Лангфорт покачал головой. - Нет… никаких посетителей…это же частная галерея… только по предварительной договоренности, и лично со мной… - А кто заходил к вам сегодня с утра?.. - Никого… то есть пришел директор галереи, обсудил со мной завтрашний приезд искусствоведа из Бостона, поговорил по телефону и ушел… - Вы все время его видели? Лангфорт добросовестно задумался. - Нет, - покачал он головой. – Все время я за ним не наблюдал… - Ну что ж, - вздохнул Лукас, помрачнев. – Будем осматривать все здание полностью. Вы готовы, Лангфорт? - Ради моей коллекции я готов на все…
Норт и Роуз добросовестно обшаривали каждый угол и предмет мебели… перебирали все вещи. Но Лукас был уверен, что никакой взрывчатки тут нет и быть не может. Смеркалось, в галерее зажгли освещение. Оставалась сама зала, «святая святых» галереи, где были развешаны картины. Лукас толкнул рукой тяжелую дверь. Лангфорт тут же услужливо включил свет и отошел в сторону, чтобы не мешать. Норт и Роуз осмотрелись, помещение было не очень большим, и стены были целиком закрыты произведениями живописи в тяжелых старинных рамах. - Тут все самое лучшее, - с придыханием сказал позади них Лангфорт. Лукас кивнул. Его взгляд блуждал по стенам, и наконец остановился на одной из картин, висевшей на восточной стене. - Например, вот это… - он показал на произведение Клода Моне «Вид на Рюэлль». В зале воцарилось тяжелое молчание. Лукас обернулся к Лангфорту: - Ну, что же вы молчите? Это же оригинал, правда? – усмехнулся он. – Картина, которую разыскивают вот уже больше ста лет, картина, которая была украдена во 2 половине 19 века у самого художника… Понятно, что не вы ее украли, - Лукас иронически смотрел на промышленника. – Однако вам придется очень долго объяснять, почему в вашем собрании находится произведение, внесенное в списки разыскиваемых по всему миру… и почему вы не сообщили, что она у вас… Роуз с сочувствием смотрела на Лангфорта. Этот удар был еще потяжелее, чем звонок о заминировании галереи. Можно надеяться, что он за своими переживаниями не разберется в происходящем и сочтет все это несчастным стечением обстоятельств. - А бомба? – напомнил он все же. - Бомба? – Лукас кивнул Роуз, чтобы та присматривала за хозяином галереи, и сделал вид, что внимательно осмотрел зал. – Нет, здесь ее тоже нет. Можете не волноваться, Лангфорт. Вас взяли на испуг… С картинами ничего не случится. Вот только мне придется вызвать сюда сотрудников Интерпола. Я думаю, они обрадуются находке…
- Ты сам позвонил Лангфорту, ты все это придумал, - палец Гарри был обвиняюще нацелен на Лукаса. Тот спокойно сидел на диване в кабинете начальства и пил кофе. – И не надо оправдываться, - почему-то добавил Пирс. – Я все знаю… - Только ты? - Ну, разумеется… Когда-нибудь мне надоест, что ты меня постоянно используешь в своих играх, и я тебя уволю… Я устал, получая какие-либо сообщения, прежде всего просчитывать – не твои ли это фокусы… Норт улыбнулся: - И ты все время попадаешься, Гарри… Если ты меня уволишь, ты все равно можешь где-нибудь попасться… на чем-нибудь другом… - Ты намекаешь, что я никчемный начальник? – повысил голос Гарри. - Нет, - улыбнулся Лукас. – я намекаю, что я слишком хороший сотрудник… - Черт бы тебя побрал, если это не так… - Гарри, пойми, у меня не было выбора… Я случайно получил информацию, и мне нужно было ее как-то реализовать… Ни в какой другой ситуации Лангфорт не пустил бы ни тебя, ни меня, ни Интерпол, в галерею. Пришлось импровизировать на ходу… - А если бы я поручил эту работу не тебе и не Роуз? Кстати, она была в курсе? Лукас кивнул. - Но ты же поручил мне… Гарри смотрел на Норта и в очередной раз восхищался им. Вряд ли найдется в его конторе еще один оперативник, способный за несколько часов провернуть такую блестящую комбинацию, да еще в отношении дела, которое его совсем не касается… - А еще спрашиваешь, почему ты? – проворчал Пирс. – Потому что…
Лукас и Роуз, довольные и умиротворенные, лежали в постели. Голова Роуз покоилась на плече Норта, а ее рука медленно перебирала его волосы. - Ты оказывается разбираешься в живописи, Лукас? Почему ты никогда не говорил об этом? - Случая не было… - Ты все время меняешься… Что ты выкинешь в следующий раз?.. - Наверно, заиграю на виолончели, - засмеялся Лукас. Роуз приподнялась на локтях и всмотрелась в его лицо. Боже, как редко он смеется, и как ей хочется, чтобы это было как можно чаще… - Да, наверно… - поддержала она. – Но почему именно на виолончели? - Наверно потому, что я умею на ней играть… - он обнял Роуз, и не обращая внимания на ее недоверчиво-восхищенный взгляд, уснул.
У ч и т е л ь. Дети, запишите предложение: "Рыба сидела на дереве". У ч е н и к. А разве рыбы сидят на деревьях? У ч и т е л ь. Ну... Это была сумасшедшая рыба.
Читала на посторонних ресурсах фанфики... и вспомнился мне "Понедельник начинается в субботу" Стругацких:
читать дальше"...Оглядевшись, я понял, что стою с машиной на ленте движущегося тротуара. Народ вокруг так и кишел -- самый разнообразный народ. В большинстве своем, правда, эти люди были какие-то нереальные; гораздо менее реальные, чем могучие, сложные, почти бесшумные механизмы. Так что, когда такой механизм случайно наезжал на человека, столкновения не происходило. Машины меня мало заинтересовали, наверное, потому, что на лобовой броне каждой сидел вдохновенный до полупрозрачности изобретатель, пространно объяснявший устройство и назначение своего детища. Изобретателей никто не слушал, да они, кажется, ни к кому в особенности и не обращались. На людей смотреть было интереснее. Я увидел здоровенных ребят в комбинезонах, ходивших в обнимку, чертыхавшихся и оравших немелодичные песни на плохие стихи. То и дело попадались какие-то люди, одетые только частично: скажем, в зеленой шляпе и красном пиджаке на голое тело (больше ничего); или в желтых ботинках и цветастом галстуке (ни штанов, ни рубашки, ни даже белья); или в изящных туфельках на босу ногу. Окружающие относились к ним спокойно, а я смущался до тех пор, пока не вспомнил, что некоторые авторы имеют обыкновение писать что-нибудь вроде "дверь отворилась, и на пороге появился стройный мускулистый человек в мохнатой кепке и темных очках". Попадались и люди нормально одетые, правда, в костюмах странного покроя, и то тут, то там проталкивался через толпу загорелый бородатый мужчина в незапятнанно-белой хламиде с кетменем или каким-нибудь хомутом в одной руке и с мольбертом или пеналом в другой. У носителей хламид вид был растерянный, они шарахались от многоногих механизмов и затравленно озирались...".
Отметьтесь в комментариях, и я назову вам 7 ассоциаций, связанных с вами. В своем дневнике вы объясняете эти ассоциации.
От Magic_greza мне досталось: Петергоф, Ричард, детектив, стихи, цирк, Бенуа, залив
ответыПетергоф - место любимой работы, место отдыха, вдохновения, замирания сердца, иронии и недоумения, злости и радости; место, жить и работать в котором, мечтала с детства. Жить не получилось, а вот вторая мечта исполнилась... Ричард - открытие для себя бесконечно талантливого и многостороннего актера... возвращение к своей юности и своим тогдашним увлечениям и интересам, которые оказались мне остро необходимы сейчас... возвращение интереса к современному английскому кино... английской культуре и языку... Детектив: прежде всего в книгах; любимое чтиво на всю жизнь; хороший детектив - кладезь человеческой психологии и логики; в кино хорошие детективы не так часты. Стихи - писала в юности, как наверно и все... В прошлом году попробовала снова - получилось, но только в жанре пародии, стилизации. Серьезные и лирические стихи практически не выходят. Цирк - почти фанатство... интерес к виду искусства, выросший из интереса к творчеству Кантемировых и бр. Запашных. Особая статья: интерес к творчеству, поведению и воспитанию цирковых животных. Бенуа - музей семьи Бенуа-место работы. Семья Бенуа дала искусству огромное количество талантливых, а про некоторых можно сказать и - гениальных, художников, архитекторов, скульпторов, актеров. Эта фамилия тесно связана с фамилиями выдающихся представителей объединения "Мир искусства", представителей "Серебряного века". Это целый пласт русской и зарубежной культуры, к сожалению плохо известный и мало изученный. Пытаюсь делать все возможное, чтобы вытаскивать их из забвения. Залив - неразрывно связан с Петергофом, прежде всего. А во-вторых, он тесно связан с моим интересом к морю, к Балтфлоту и его истории.
От Katenike: форум, Эдгард, Аскольд, советские мультфильмы, история России, ум, сентябрь
тутФорум - почти год был моим вторым домом. Со временем пришлось заходить туда реже, ибо поняла: еще немного и выставят из первого. Эдгард - неотделим от Аскольда... Артисты, личности, заново открывшие мне полузабытый мир ( целый мир !!! ) циркового искусства. Эдгард нравится внешне. Если брать те черты характера, которые я могу наблюдать по телику и на выступлениях, то по характеру мне тоже больше импонирует старший брат. Нравится их чувство юмора, отношение к животным и умение "решать вопросы". В общем, нравится...!!! Аскольд - см. выше. Советские мультфильмы - наше все...))) Целый мир, добрый, умный, открытый и большей частью, как это ни странно - ироничный, саркастичный... с бешеным подтекстом, понимаемым всеми, и при этом не находящимся на виду. Красиво сделанные, с легкими запоминающимися сюжетами, образами... с легко воспринимающейся моралью... в общем на эту тему могу говорить бесконечно... Больше всего люблю "Тайну третьей планеты", "Бременских музыкантов", "Приключения Мюнхаузена" и "Ежика в тумане". История России - это истории людей, потрясающе интересна, как и любая другая история; школьная страсть, образование, профессия и привязанность... Однако чем больше я о ней узнаю, тем меньше люблю историю как науку... историки в основном перепевают друг друга, ставят вопросы, уходя от ответов, и "заводят рака за камень"... Больше всего люблю период Киевской Руси, противостояние ее с Черниговом; Ивана Калиту и Симеона Гордого; ЛжеДмитрия, Николая I. Со временем все больше уклоняюсь к истории искусства... Ум - странная вещь. Сам по себе не значит абсолютно ничего. Его при необходимости можно заставить служить чему угодно. И только в сочетании со здравомыслием и при наличии души можно говорить о нем в позитивном смысле. Сентябрь - самый красивый месяц в году. Бабье лето, желтеющие и краснеющие листья, тепло, тихо, уютно...величаво... отдых после лета )